Александр Новопашин, настоятель собора Александра Невского, о том, как он стал снимать кино и зачем участвовать в телешоу иеромонаху.
«Недаром Ленин говорил,
что кино является важнейшим из искусств —
правда, у нас забывают уточнять,
что наравне с кино Ленин упоминал в этой фразе и цирк».
Судьба царя
— Отец Александр, как в вашу жизнь пришло увлечение кинематографом?
— Кинематограф — это такой же инструмент для проповеди, как бы громко ни звучало такое утверждение. Сам по себе кинематограф не хорош и не плох, важно, в каких руках он оказывается — с его помощью можно развратить человека, а можно и воспитать. Мы выросли на традициях советского кинематографа, в который был заложен мощный воспитательный заряд — вспомните хотя бы фильмы о войне. Сейчас кино и телевидение — это мощный рычаг воздействия на сознание, и я стараюсь направить его в новое русло.
Стараюсь говорить с экрана о вопросах, которые волнуют меня и как гражданина, и как священника, с теми, кто неравнодушен к земле, на которой он живёт сам и где будут жить его внуки и правнуки. Отсюда и темы моих фильмов, которые в каталогах кинофестивалей определяют как «социальные драмы» — агрессия в современном обществе, наркомания, псевдорелигиозный терроизм. Конечно, я бы не занимался этим, если бы мне не нравился процесс. Есть удовольствие и от работы, и от результатов, но на первом месте всё же — разговор с широкой аудиторией на актуальные темы.
— Расскажите о своём первом фильме.
— Если говорить о фильмах, к которым я и писал сценарий, и делал монтаж, то это «ЦарьБолгарский» в 2011 году. Я чуть ли не с детства был монархистом по убеждениям, и тема судеб монархов меня всегда волновала. Когда в 2001 году я узнал, что премьер-министром Болгарии стал её бывший царь Симеон II с необычной судьбой, вынужденный в конце сороковых годов покинуть страну, более полувека проведший в изгнании, потом вернувшийся и создавший политическую партию, то эта тема сразу меня заинтересовала.
Я обратился к своему другу, профессору Ивану Желеву, который в Совете министров Болгарии заведовал делами религий, и спросил его, есть ли возможность встретиться с Его Величеством для интервью. Потом появилась идея записать это интервью на видео, а после было решено снять документальный фильм. Я писал сценарий и параллельно договаривался с канцелярией премьер-министра о съёмке. Наконец, я, мой друг Юрий Беляев, которого я попросил вести интервью, мой сын Кирилл в качестве оператора-постановщика прилетели в Болгарию во дворец Врана, и наше общение сцарём состоялось.
— Сам царь потом увидел этот фильм?
— Не просто увидел — он подарил его королевским персонам всей Европы, они ведь все друг другу родственники. Надо сказать, что шельмовать болгарских царей старались по-всякому, в первую очередь за то, что отец Симеона Борис III, кстати, крестник нашего государя Николая II, был союзником Гитлера. Правда, против России болгары не воевали и сразу открыли свои границы Красной Армии. А вот румыны, например, воевали на Восточном фронте, их части стояли в Одессе, их спецслужба «Сигуранца» преследовала наших партизан — но всё это не помешало Сталину потом наградить короля Михая орденом Победы.
Фильмы про каждого
— Как вы от исторической темы перешли на вопросы, связанные с современностью?
— Ещё до «Царя Болгарского» я участвовал в работе над 26-минутным телефильмом «Перелом». Его заметили в Федеральной службе по контролю за оборотом наркотиков, и к 10-летию ФСКН, которое отмечалось в 2013 году, её руководство в Новосибирской области обратилось ко мне с предложением снять документальную короткометражку. Я сел, задумался, набросал материал и подумал: а не лучше ли поговорить о наркотиках в игровой форме, поскольку молодёжь редко смотрит документальноекино? Опыт работы с наркозависимыми в нашем центре уже был накоплен большой, он и лёг в основуфильма «Меня это не касается», который получился полнометражным. Фильм с успехом принимали и в регионах России, и за рубежом.
— Фильм «Рядом с нами», который вышел в этом году, тоже получился успешным. Расскажите о работе над ним.
— По поводу его сценария я консультировался со своим другом и учителем Виктором Мережко. Он, человек с потрясающим опытом, подсказал сразу несколько вариантов. Очень много для кинокартины сделали актеры Юрий Беляев и его супруга Татьяна Абрамова, которая стала режиссером монтажа и продюсером постпродакшена. На фильм ушёл год съёмочных работ, потом ещё полгода постпродакшн. За два с половиной месяца «Рядом с нами» собрал шесть наград. Сначала на Шукшинском кинофестивале на Алтае, потом был приз от «Оренбург Медиа Групп» за самый лучшийфильм, спецприз Межпарламентской ассамблеи стран СНГ за мастерство и актуальность темы, первое место XIV фестиваля «Покров» в Киеве в номинации «Лучшее игровое кино»…
— Какие впечатления остались от кинофестивалей? Как зрители принимали ваш фильм?
— На Алтае я был уже во второй раз — в позапрошлом году представлял там фильм «Меня это не касается». Шукшинский фестиваль — очень семейный, уютный, камерный, с настоящей шукшинской атмосферой и точным девизом «Нравственность есть правда». Поэтому он мне очень близок. Оренбургский фестиваль «Восток—Запад» — мероприятие более масштабное, и масштаб наград соответствующий. В Оренбурге «Рядом с нами» посмотрели более трёх тысяч человек — в том числе и в президентском кадетском училище, и в местах лишения свободы. Был интерес и на фестивале «Балтийский дебют» в Калининградской области, Анапе, Екатеринбурге и в Петропавловске-Камчатском. Наверное, интерес к фильму вызывает ещё и то, что режиссёр — священник. Но главное — видно, что мы достигли поставленной цели, сняв фильм как приглашение к разговору.
— Что людей цепляет в ваших фильмах?
— Вот как раз это слово они и произносят. Цепляет как раз то, о чём мы говорим. Как-то после показа «Меня это не касается» ко мне подходит парнишка лет двадцати двух и говорит: «Этот фильм — про меня». У каждого кино затрагивает какие-то больные струны в душе. В одной гимназии ученики, посмотрев этот фильм, сели и написали свои впечатления, сейчас они выложены в интернете. Их волнует и судьба главной героини, и то, что рассказанная нами история может коснуться их. Мы ведь ничего не берём с потолка — перед нашими глазами прошло много таких историй. То, что говорят отрицательные персонажи, — это реальные слова из проповедей, обращений, речёвок сектантских лидеров или наркоторговцев.
— Без негативных отзывов тоже не обходится?
— Конечно. Если критика конструктивная — принимаю. А порой идёт не просто критика, а продуманный негатив со стороны тех, про кого мы кино и снимаем. По текстам, по манере излагать мысли, по степени озлобленности это сразу видно. Это хорошо — значит, не вхолостую работаем. И для них тоже не всё потеряно, если они способны проявлять яркие эмоции, пусть и негативные.
И снова о царях
— Творчество кого из современных российских кинорежиссёров вы считаете наиболее созвучным вашим фильмам?
— Когда мне вручали награду от Межпарламентской ассамблеи, то сказали, что таких тем в российском кино до сих пор не было и нет. Если же они и затрагиваются, то только в виде какого-нибудь развлекательного детектива. А кино должно заставлять зрителя задумываться о том, что происходит вокруг них.
Когда-то я задавал вопрос режиссёру Евгению Ташкову («Адъютант Его Превосходительства», «Майор Вихрь», «Дети Ванюшина»), что такое православное кино? По его словам, любое нравственное киноуже можно считать христианским. Год назад вышел хороший фильм «Единичка» режиссёра Кирилла Белевича, который я считаю по-настоящему христианским. Там хорошо показано, как в годы войны отходят на второй план межнациональные амбиции между советскими солдатами и поляками, когда встаёт вопрос о том, чтобы спасти невинные детские души из детдома. В итоге герои гибнут, но детей спасают. С удовольствием смотрю прекрасные работы режиссёров Сергея Маховикова, Владимира Хотиненко, Андрея Малюкова, Евгения Никифорова.
В своё время меня тронул сериал Николая Досталя «Штрафбат». Узнавая историю каждого из персонажей фильма, мы открываем для себя целый пласт незнакомой прежде истории. Это особенно важно сейчас, когда снова появляются какие-то странные идеи о необходимости репрессий. Когда люди говорят о том, что нужен памятник Сталину, то я не удивлюсь, если появятся люди с требованием ставить памятник Сатане. А для меня это фигуры равнозначные.
— Памятника Сталину у нас пока нет, но памятник Ивану Грозному в России уже появился. А к этому царю у вас какое отношение?
— Отрицательное. Считаю, что это был кровавый правитель. Вспомните, что его нет на памятнике «Тысячелетию России» в Новгороде: император Александр II посчитал недостойным изобразить там Грозного.
О спорте и не только
— Участие священнослужителей в светской культурной жизни становится трендом: священник Иван Охлобыстин снимается в кино, в музыкальном шоу «Голос» побеждает иеромонах Фотий. Допустимо ли это в принципе и будет ли этот тренд, на ваш взгляд, расширяться?
— Иван Охлобыстин сейчас всё-таки в запрете служения, и я не поклонник его кинотворчества. Если иеромонах поёт — значит, у него есть на это благословение священноначалия, правда, не знаю, какую задачу отец Фотий ставил перед собой. В любом случае на любую деятельность необходимо благословение священноначалия, и главное при этом, какие цели и задачи человек перед собой ставит. Я знал многих актёров, которые готовы были расстаться с профессией ради церкви. Например, актёр Илья Любимов из мастерской Петра Фоменко — он заочно поступил в Свято-Тихоновский богословский институт, у него есть намерение стать священником. Кстати, многие в мастерской Фоменко — воцерковлённые люди.
В конце концов, кино — это тоже одна из форм миссионерства и мощное оружие. Недаром Ленин говорил, что кино является важнейшим из искусств — правда, у нас забывают уточнять, что наравне с кино Ленин упоминал в этой фразе и цирк.
— Известно, что вы и со спортом дружите…
— Сейчас, к сожалению, в этой дружбе пришлось взять перерыв — год назад сделали операцию на позвоночнике. До этого занимался пауэрлифтингом. Но активный образ жизни в любом случае бросать не хотелось бы. Тем более спорт — одна из важных составляющих в нашей работе с наркозависимыми, наравне с трудом и молитвой. Но указывать, что и как — это одно, а подавать личный пример — совсем другое.
Среди тех, кто проходил у нас реабилитацию, кто-то получил спортивный разряд, у нас есть и целая футбольная команда из бывших наркозависимых. Вспоминается интересный матч наших подопечных с командой наркополиции. Подходит ко мне наш парнишка и говорит: «Смотрите, у них на воротах стоит тот, кто меня задерживал с дозой!» А я отвечаю: «Ну, вот видишь, какая прекрасная возможность теперь встретиться в другом качестве!» Вот такие результаты нашей работы. И, по-моему, это прекрасно.
Виталий Соловов
Фото Валерия Панова
ВедомостиНСО.рф